Отправлено: 07.03.10 13:47. Заголовок: Про всяких музыкантов

Раньше приходил мне по почте на халяву журнальчик Music Box. Ничо такой, довольно интересный, если не считать кучу рекламы. Ориентиован на музыкантов и других представителей шоу-бизнеса. Так вот там очень интересные интервью были с разными людьми. Скину сюда несколько, которые мне особо понравились. Естественно про басистов.

 Отправлено: 07.03.10 13:49. Заголовок: Adam Nitti: Если вы ..

Adam Nitti: Если вы хотите быть востребованным музыкантом 25:02:2006 г.
Автор: Владислав КИРЮЩЕНКО

Виртуозное владение техниками слэп и тэйпинг, головокружительные соло и скоростные пассажи, внушительный опыт преподавания и работы в студии – всё это объединяет в себе один человек – композитор, бас-гитарист и пианист Адам Нитти. В настоящее время, живя в Атланте, в Джорджии, Адам, является одним из часто приглашаемых сессионных музыкантов. Участвуя в ежедневных событиях, происходящих в музыкальном мире, он не забывает и о сольной карьере. Доказательством тому служит наличие трёх великолепных сольных альбомов – «Liquid Blue», «Balance» и «Evidence». Кроме этого, Адам Нитти преподаёт бас-гитару в Институте Музыки в Атланте и является постоянным автором статей для журнала «Bass Player», проводит мастер-классы для усилителей SWR и струн D'Addario.

MUSIC BOX: Адам, когда Вы впервые взяли в руки бас-гитару?
ADAM NITTI: Я начал играть на бас-гитаре, когда мне было 14 лет. До этого около пяти лет изучал классическое фортепьяно. В то время я играл на клавишах в группе со своими друзьями. Наш басист решил перейти на ритм-гитару, а мне предложили попробовать бас. Я влюбился в него немедленно, и с того дня бас-гитара стала моим главным инструментом.
MB: Какие были ощущения?
AN: Так как игра на бас-гитаре была новым выбором для меня, мне пришлось приступить к её изучению. Я был очарован техникой игры на этом инструменте и принял решение серьёзно отнестись к этому увлечению.
MB: Где Вы учились играть на бас-гитаре?
AN: До определённого момента я нигде не учился. Я начал с частных уроков в возрасте 16 лет. Через год я поступил в Институт Музыки в Атланте (Atlanta Institute of Music), в котором спустя много лет я преподаю игру на бас-гитаре. Также на протяжении некоторого времени я возглавлял программу по изучению джаза в Университете Джорджии (University of Georgia).Таким образом, моё обучение строилось на гибридных методах – официальном и неофициальном.
MB: Какие группы и исполнители оказали на Вас наибольшее влияние?
AN: В самом начале моего обращения к бас-гитаре я испытывал на себе сильное влияние Rush, Led Zeppelin и Yes. Гедди Ли (Geddy Lee) и Джон Пол Джонс (John Paul Jones) были первыми. В то время я начал познавать музыку стиля арт-рок. Позже я узнал о таких «монстрах» неоклассического металла, как Racer X, Ингви Мальмстин (Yngwie Malmsteen) и Тони МакАлпайн (Tony MacAlpine). Последние тинейджерские годы я провёл в группе, которая играла в этом стиле. И только учась в колледже, я открыл для себя джаз и фьюжн. С этого момента импровизационная музыка стала моей страстью.
Вот тогда моё внимание серьёзно привлёк Жако – я хотел звучать подобно ему, я тратил много времени, разбирая и выучивая его партии. Мне также очень нравилась игра Джона Патитуччи (John Patitucci), Доминика ди Пьяццо (Dominique Di Piazza), Маркуса Миллера (Marcus Miller), Гэри Уиллиса (Gary Willis) и Стэнли Кларка (Stanley Clarke).
MB:Когда Вы начали свою карьеру как бас-гитарист?
AN: Приблизительно с 23 лет. До этого возраста я был не в состоянии, зарабатывая музыкой, покрывать все свои расходы, но я продолжал играть, экспериментировать, принимать участие в различных джем-сейшнах, – даже если из-за работы не удавалось играть днём, мы постоянно играли ночью.
MB: А как Вы перешли на 5–6 струнные бас-гитары?
AN: Как и большинство других бас-гитаристов, я начинал играть на четырёхструнном инструменте. Но когда первые пятиструнные бас-гитары появились в музыкальных магазинах, я был поражён их звучанием. Первый такой бас я купил в местном магазине музыки, когда мне было 17 . Это был Yamaha RBX. Тогда пятиструнники представляли собой ещё относительно новую концепцию, так что не было никаких устоявшихся стандартов – в интервале между струнами и других характеристиках. B как результат на моём первом пятиструннике струны размещались на стандартном четырёхструнном грифе. Таким образом, получался очень узкий интервал, который затруднял игру на инструменте техникой слэп. Позже бас-гитары RBX 5 были модифицированы более широким интервалом между струнами. Как только я приобрёл такой инструмент, я понял, что всегда буду иметь струну B. Освоив пятиструнник, через несколько лет я купил свой первый шестиструнный бас. Это был Heartfield со сквозным грифом. Переход с четырёх струн на пять был для меня весьма не прост – из-за дополнительной струны B. А переход на 6 струн прошёл гораздо легче.
MB: Я знаю, что Вас часто приглашают на запись как сессионного студийного музыканта. Ваше отношение к такому виду работы? Вы берётесь за неё независимо от стиля музыки или всё-таки стиль влияет на Ваше решение?
AN: Некоторые из сессий, на которые меня приглашают, требуют, чтобы я играл только фундаментальные партии. Например, на сессиях популярной музыки на радио или телевидении я только пробую подражать специфическому стилю или звуку, и моя работа заключается в том, чтобы сыграть то, что наиболее соответствует песне. В этих обстоятельствахбыть стилистом баса – не моя работа. Я стараюсь использовать более традиционный звук, и обычно играю более консервативные партии, если продюсер не требует большего. Однако иногда меня приглашают потому, что хотят на своих записях слышать именно мой собственный стиль. В этих случаях, я имею больше свободы для творчества, но всё равно я пытаюсь играть то, что более подходит для данного произведения.
MB: Расскажите немного о Вашем инструменте.
AN: Мой главный инструмент – шестиструнный Warrior Adam Nitti Model. Он изготовлен из слоистого грецкого ореха, клёна и некоторых экзотических пород дерева,
имеет сквозную конструкцию грифа. На нём установлены датчики и активная электроника Bartolinni, благодаря которым я имею весьма богатый по звучанию бас. Этот инструмент я разработал совместно с Д. Д. Льюисом (J.D. Lewis), главным мастером Warrior. Я также имею пятиструнную версию этого баса. По характеристикам он практически идентичен моему шестиструнному инструменту, но гриф его имеет конструкцию «bolt on», и корпус сделан из болотного ясеня. Всё остальное то же самое.
MB: Вы в совершенстве владеете пальцевой техникой, слэпом, тэйпингом. Какая из техник Вам нравится больше?
AN: Пальцевая техника, даже притом, что сейчас это может показаться менее роскошным выбором. Вот интересный факт, я, вероятно, наиболее известен своей свиповой техникой арпеджио на басу, но это техника не доминирует в моём стиле. Для меня очень важно, что люди запомнят больше, послушав мои записи.
MB: А какие усилители Вы используете?
AN: SWR. В данный момент я играю через SWR SM-900
Custom Head, кабинеты SWR Goliath III и SWR Goliath Junior III. Я также иногда использую SWR Interstellar Overdrive preamp с головой SWR Bass 750.
MB: А как насчёт различных эффектов на бас-гитаре?
AN: Я редко использую эффекты, но если мне надо продублировать партию на некоторых из моих записей, я использую BOSS OC-2 Octave Pedal и EBS Bass IQ Pedal. Реже я применяю процессор Ensoniq DP/4.
MB: Вы планируете запись нового сольного альбома?
AN: Да. Я начну запись осенью.
MB: Какую философию Вы предпочитаете для своих студентов?
AN: Очень важно для студентов всесторонне развиваться, т. е. не замыкаться на чём-то одном. Я добиваюсь, чтобы мои студенты были сосредоточены не только на одной технике или теории, но не игнорировали и другие важные положения. Большое значение также имеет техника студента, которая должна быть достаточно проработанной, чтобы продвигаться к более сложным концепциям. Это главная позиция в моём преподавании. Причина в том, что я не хочу столкнуться с ситуацией, в которой студент слышит прекрасные идеи в своей голове, но не может реализовать их на грифе. Развитие слуха является не менее важным положением, которому я также уделяю много внимания. Соединение различных форм и аспектов игры со специфическими звуками просто жизненно необходимо для музыкантов, играющих на струнных инструментах.
MB: В каких джазовых проектах Вы принимали участие?
AN: Я гастролировал с Dave Weckl band, с Джефом Коффином ( Jeff Coffin – саксофонист Bela Fleck), Mu'Tet, Justice League с Джимми Эррингом (Jimmy Herring), Т. Лейвицом (T. Lavitz) и Ричи Хейвордом (Richie Heyward) и многими другими. Я также работал с Майком Стерном (Mike Stern), Питером Эрскиным (Peter Erskine), Скоттом Хендерсоном (Scott Henderson), Виктором Вутеном (Victor Wooten), Стивом Бэйли (Steve Bailey) и другими джазовыми музыкантами.
MB: А увлечения, кроме бас-гитары, у Вас есть?
AN: Я люблю автомобили и часто принимаю участие в различных гонках. Я наслаждаюсь также боевыми искусствами.
MB: И в заключение, что Вы посоветуете молодым музыкантам, стремящимся найти свой собственный звук?
Если вы хотите быть востребованным музыкантом, вы должны быть универсальны. Для этого необходимо наличие опыта во всех стилях и достаточно хорошее чтение нот с листа. Практикуйте столько, сколько можете, играйте с разными музыкантами, даже если они выше уровня, пока достигнутого вами. Вы просто не заметите, как через определённое время сравняетесь с ними. Верьте в то, что вы играете, не будьте робки с вашими партиями. Также важно иметь положительную точку зрения во всех ситуациях и относиться к людям с любовью и уважением. Музыканты любят нанимать музыкантов, с которыми в дальнейшем им легко и весело будет общаться.


http://www.youtube.com/watch?v=SoLqaQmlx1Y&feature=PlayList&p=7D3D4EB4695BF313&playnext=1&playnext_from=PL&index=5

 Отправлено: 07.03.10 13:54. Заголовок: Ric Fierabracci: «Ес..

Ric Fierabracci: «Если вы хотите сделать карьеру в музыке, вот большой секрет – делайте самое лучшее, на что вы способны, играя с кем-либо!» 11:04:2006 г.
Автор: Владислав КИРЮЩЕНКО

На современной джазовой сцене Рик Фиерабраччи (Ric Fierabracci), пожалуй, один из самых востребованных сессионных бас-гитаристов. Свидетельство тому довольно внушительная дискография музыканта, которая включает работу с такими мировыми звездами джаза, как Фрэнк Гамбали (Frank Gambale), DAVE WECKL BAND, Скотт Хэндерсон (Scott Henderson), CHICK COREA ELECTRIK BAND, BILLY COBHAM GROUP, Эрик Мариенталь (Eric Marienthal), BRIAN BROMBERG GROUP и многими другими. Совсем недавно Рика можно было увидеть и в Москве в составе DAVE WECKL BAND. Несмотря на такую сессионную занятость, Рик Фиерабраччи находит время и для написания музыки к большому количеству художественных фильмов, телевизионных проектов, а также для преподавания баса. Рик невероятно открытый и добрый человек. О том, как происходил путь его становления как музыканта и как он добился такого успеха, я и попытался разузнать.

MUSIC BOX: Рик, что положило начало Вашим занятиям музыкой? С чего всё началось? RIC FIERABRACCI: Я начал играть на бас-гитаре, когда мне исполнилось 14 лет. Спустя восемь месяцев состоялось моё первое выступление. Большинство концертов с моим участием проходили на школьных вечеринках, но уже через пару лет я играл в барах. В Майами в начале 80-х бары работали до 6 часов утра. Выступления обычно проходили с 10 вечера до 5 часов утра. 40 минут на сцене и 20 минут перерыв. Конечно, это было изнурительно, но лучшего пути к изучению различных стилей музыки просто не найти. MB: Почему бас-гитара? Это был осознанный выбор? RF: У меня был друг Марк Трембики, который уже играл в группе, и обычно я проводил время на их репетициях, наблюдая, как и что они там делают. Мне действительно нравился звук баса. Однажды Марк купил себе бас Univox и спросил меня, не хотел бы я купить его старый бас Kingston. Я его купил, но это был в основном один гриф с ладами. Позже Марк продал мне и свой Univox, на котором стоял один хамбекер. Очень ровный и мягкий по звучанию бас, и мне жаль, что у меня его уже нет!

MB: А формальное музыкальное образование у Вас есть?

RF: Получил степень учёности по музыке в Университете в Майами на джазовом отделении, когда мне было 16 лет. До этого я уже занимался музыкой, и знания, полученные самостоятельно, дали мне возможность поступить в университет. Позже я получил высшее образование со степенью бакалавра в «Студии Музыки и Джаза» (Studio Music and Jazz). Моим преподавателем был Дон Коффман (Don Coffman). MB: Рик, скажите, а с чем был связан выбор таких экзотических бас-гитар, как Laurus?

RF: Я всегда любил звучание гитар, сделанных из красного дерева, но только несколько басов мне действительно нравились. Я был в туре со Стивом Смитом (Steve Smith) и Фрэнком Гамбали в Италии и решил зайти в музыкальный магазин, чтобы посмотреть, что есть нового. Попробовал бас фирмы Laurus и полюбил его звук сразу! Эти бас-гитары очень удобны при игре и имеют современный звук. Это для меня самое главное, так как я играю много аккордов, флажолетов и линий соло. Позже я позвонил Пьерлуиджи Каццоло в Laurus и поинтересовался о возможности сделать мне бас-гитару под заказ.

MB: Я так же знаю, что у Вас есть две пятиструнные бас-гитары Pedulla, на которых Вы постоянно играете. Расскажите об этих инструментах.

RF: Это мои рабочие лошадки. Они были со мной во всём мире много раз и очень надёжны, но, к сожалению, сейчас эти бас-гитары немного поистрепались от многократных путешествий. Я люблю эти басы, потому что могу на них получить звук «джаз баса» или «пресижн баса», что даёт возможность вписаться в большое количество различных стилей музыки. Это очень важно, если вы хотите работать для других людей. Иногда артисту необходимо слышать хорошо знакомый звук, и поэтому не всегда удобно, если вы приходите с шестиструнным басом. На некоторые студийные работы я прихожу со своим Fender jazz bass 62-го года, и это именно то, что хотелось бы артисту. Я предполагаю, что и для других инструментов ситуация такая же. Если кто-то просит Hammond B3, а вы приходите с Rhodes, то у вас есть все шансы очень скоро быть заменённым. Если это ваша собственная группа, тогда вариант «что-нибудь» вам подойдёт, но если вы хотите работать с другими лидерами, вы должны подобрать правильный бас в различной ситуации, и ваша задача – создать максимально комфортную среду для артиста.

MB: А какое басовое оборудование предпочитаете?

RF: Я отдаю предпочтение preamp/power amp конфигурации против обычного басового усилителя. Большинство басовых усилителей имеет ужасную усилительную схему, поэтому я стараюсь не использовать их вообще. Я люблю усилители Crown. Они лучшее, на чём я когда-либо играл. Я имею два усилителя Crown модели K2 – очень хорошие. Также использую несколько различных «преампов» в зависимости от ситуации. В основном работаю с предусилителем, сделанным на основе старого Fender Black Face. Имею EBS Classic – резервный. Также у меня есть усилитель Walter Woods, который я использую только тогда, когда есть достаточно места для него. Он 1200 ватт и имеет два предварительных канала усиления, но, к сожалению, весит 7 фунтов. Я приношу Walter Woods, если играю в Нью-Йорке или еду в тур вокруг света. Я работал с Walter Woods в последнем туре Дейва Векла (Dave Weckl) в России. С CHICK COREA ELECTRIK BAND я использую Crown K2, ламповый предусилитель и кабинет Bag End Q10BX-D 4x10. На пульт мой бас идёт через дибокс Radial JDI-MK3. MB: Как насчёт различных педалей эффектов?

RF: Это зависит от того, какой тур, но в студии, я, конечно, использую различное рэковое оборудование. Мой маленький «live setup» включает в себя педаль громкости Ernie Ball, хорус Boss CEB, дилей от Line 6, тюнер Boss TU-12 и иногда Dunlop Wah-Wah педаль.

MB: Впечатляющий список! Давайте поговорим о работе с Чиком Кория (Chic Corea). Какие впечатления остались?

RF: Чик Кория – живая легенда и самый креативный человек, с которым я когда-либо работал. Он всегда пробует новые вещи и новые направления. Постоянно даёт возможность своим музыкантам найти собственное место в его музыке. Когда-то он играл с Майлсом Дэвисом (Miles Davis), и, я думаю, он знает, как создать комфортную обстановку для своих музыкантов. Выступать с Чиком Кория на одной сцене – это действительно честь и привилегия для меня.

MB: Я знаю, что Вы выпустили собственную книгу – школу по игре на бас- гитаре. Расскажите об этом.

RF: Книгу я ещё не издал – был в последнее время очень занят и поэтому не успел передать её издателю. Это издание будет содержать много продвинутых концепций, основанных на импровизации.

MB: Расскажите о Вашем отношении к солированию на бас-гитаре.

RF: Я думаю, что лучше всего исходить из первоначального впечатления от прослушивания композиции и не беспокоиться о том, сколько соло играется на бас-гитаре. Если у меня появилась идея сыграть соло на ладовом или безладовом инструменте, тогда я исследую все возможности по их применению.

MB: Недавно Вы гастролировали с DAVE WECKL BAND. Каковы Ваши впечатления?

RF: Дэйв удивительный музыкант и отличный инженер звукозаписи. Мы недавно записали новый альбом Дейва Вэкла (Dave Weckl), где он проделал огромную работу по звукозаписи, игре за барабанной установкой и сведению. С ним удивительно легко играть грув! Именно поэтому он всегда востребован. Гэри Мик (Gary Meek) и Стив Веингарт (Steve Weingart) – превосходные музыканты и играть с ними также одно удовольствие.

MB: Как насчёт сольной карьеры? Какие-либо планы есть?

RF: Я практически закончил сольный диск с моим замечательным другом из Австралии Филом Теркайо (Phil Turcio). Более подробно об этой работе вы можете узнать, посетив мой веб-сайт: www.ricfierabracci.com.

MB: Кто из бас-гитаристов оказывает влияние на Вас и по сегодняшний день?

RF: Джон Энтвистл (John Entwistle), Крис Скуайер (Chris Squire), Джон Пол Джонс (John Paul Jones), Пол Чамберс (Paul Chambers), Рон Картер (Ron Carter), Энтони Джэксон (Anthony Jackson), Маркус Миллер (Marcus Miller), Жако Пасториус (Jaco Pastorius), Джимми Джонсон (Jimmy Johnson), Гэри Уиллис (Gary Willis).

MB: Рик, расскажите подробней о студийной работе. Как Вы предпочитаете записывать бас?

RF: Как правило, я пишусь прямо в линию. В зависимости от ситуации использую разные дибоксы: Avalon U5, Radial JDI-MK3 или Demeter Tube. Затем, если есть потребность, я добавляю немного коррекции на эквалайзере, но обычно инженерам нравится мой бас с настройками в ноль.

MB: Что Вы думаете о таком понятии, как востребованность? Как этого достигнуть?

RF: Вы должны быть весьма сдержанным со своим мнением и быть готовым к выполнению тех требований, которые ставит перед вами продюсер, как бы вам это не было оскорбительно. Иногда возникает такая ситуация, в которой идея продюсера не работает. В подобном случае можно попробовать применить какие-либо свои идеи, но обязательно с чувством того, что от вас требуют. Читать музыку с листа – огромный плюс в студии, но всё-таки самая главная вещь – умение создавать грув и владеть элементарными знаниями в гармонии, для того чтобы придумывать партии баса, если, конечно, это от вас потребуется.

MB: То есть 100% читка с листа не является главным приоритетом?

RF: Если вы относитесь к музыке серьёзно и постоянно играете, хотите стать лучшим как можно быстрее, неужели вы не хотели бы узнать, как читать музыку? Если вы владеете читкой нот с листа, вы можете общаться с большим количеством музыкантов. Я никогда не встречал музыканта, который сожалел бы о том, что научился читать с листа. Есть некоторые великие музыканты, которые не читают с листа, но это редкое исключение из правил. Это всё равно что быть великим сценаристом, который не может записать свои слова. Читать с листа – это не так трудно, как может показаться. 20 минут занятий в день, и каждый сможет узнать, как читать музыку. И когда вы научитесь читать с листа, вы также сможете записывать и свою музыку.

MB: Вы преподаёте бас?

RF: Да, когда у меня есть свободное время, я преподаю.

MB: Как Вы посоветуете организовывать ежедневные занятия на басу? Опишите Вашу схему занятий.

RF: Я встречал музыкантов, которые практиковались по многу часов в день. Некоторые благодаря этому растут в музыкальном плане, в то время как другие, добиваясь того же результата, не делают ничего. Одна из важных вещей, которым стоит научиться, это умение сосредоточиться на тех моментах, которые вы хотели бы изменить в своей игре. Если нет цели, то совершенно бесполезны многочасовые занятия. Каждый день я занимаюсь по-разному. Иногда читаю музыку для тромбона или виолончели, иногда повторяю различные схемы и паттерны, иногда работаю только над ритмикой. Я пытаюсь выбирать ту область своей игры, в которой чувствую, что слаб. Иногда я запоминаю какой-либо джазовый стандарт и солирую на него. Независимо от того, по какому пути я пошёл к поставленной цели, стараюсь уложить всё в голове ещё до завершения занятия. Это может быть 6 часов, а может и 10 минут – я никогда не ставлю свои занятия во временные рамки. Например, если чувствую, что моя интонация на безладовом басу слаба, включаю радио и играю партию баса поверх песни – это также очень хорошая тренировка слуха. Но когда вы занимаетесь без цели, только чтобы поиграть ваши любимые песни – вы не занимаетесь! Если у вас хорошее звукоизвлечение на занятии, это ещё не значит, что вы занимаетесь. Если ваши арпеджио слабы, тогда это именно то, на что вы должны обратить внимание в первую очередь. Это в какой то степени можно сравнить с разработкой и накачиванием тех или иных групп мышц тела в тренажерном зале. Только в нашем случае мускулы это инструменты для создания музыки: арпеджио, различные схемы и паттерны, импровизация, ведение голоса, интонация, тренировка слуха, свинг и т.д. Существует множество вещей, над которыми надо работать. Ваша задача заключается лишь в выборе маленькой области из них для ежедневных занятий. Если вы будете изучать новую вещь каждый день, то узнаете 365 новых вещей через год – это по настоящему классное дело!

MB: Кроме музыки, какие ещё у Вас есть увлечения?

RF: Я изучал много лет Кунг Фу, и поэтому каждый день разминаюсь и работаю над этим. Люблю читать книги, когда летаю на самолетах. Иногда играю в бейсбол, люблю подводную охоту.

MB: Ваши пожелания молодым музыкантам?

RF: Если вы хотите сделать карьеру в музыке, вот большой секрет – делайте самое лучшее, на что вы способны, играя с кем либо! Если вечер не удался, никакой лидер не обратит внимания на ваши великолепные соло. Фактически, если так случилось, и вы басист, то вполне вероятно, что вас больше не пригласят. Например, если вы играете с гитаристом, который в плохом настроении, и видите, что он «потерялся» в музыке, не справляется с сольной партией, то вместо смущающего его солирования на басу, которое прозвучит на голову выше его собственного, попробуйте создать ему комфортную обстановку, упрощая и делая ваши линии ясными и понятными насколько возможно. Если это не работает, попробуйте что-либо ещё, попытайтесь выяснить, как заставить его звучать хорошо. Самым большим комплиментом для этого гитариста станет благодарность за отличное звучание. Я гарантирую вам, что слова благодарности выведут его из плохого настроения, и тем самым вы заставите бэнд великолепно звучать, после чего вы всегда будете востребованы как басист. Я встречаю так много молодых басистов, только что закончивших колледж, которые думают, что могут играть, потому что их преподаватель им так сказал. Они приходят на выступления с такой претензией и амбициями, что максимум два года такого поведения, и они останутся без работы. Я вам заявляю со всей уверенностью, что ваше образование начинается после того, как вы закончите школу! Занимайтесь каждый день, играйте со многими музыкантами насколько возможно, делайте их звучание лучшим – и тогда у вас все получится. Желаю удачи всем вам!


http://www.youtube.com/watch?v=GedhY2KbM8I

http://www.youtube.com/watch?v=hhO4hYnLPUY клёвый, очень музыкальный сольник по-моему

 Отправлено: 22.08.10 01:48. Заголовок: Интервью с Аланом Ка..

Интервью с Аланом Кароном


Как вы оноситесь к непрекращающимся спорам о значении баса — аккомпанирующем или соло-инструменте?

Подобный вопрос проносится где-то там, над моей головой, самого меня давно уже не задевая. Нет, правда. Понимаешь, я играю музыку и я знаю в каком виде она должна быть. Например, саксофон — тенор саксофон — был создан как аккомпанирующий инструмент, а не соло. И музыканты просто взяли и поменяли его роль. Как будет использоваться инструмент, зависит только от музыканта. Инструмент сам играть не будет, выбрав себе определенную роль. Я, к примеру, знаю много ребят, которые играют на роялях Штейнвей и играют плохо. Да что там плохо, просто ужасно! Простая истина в том, что будь инструмент способным выбирать себе хозяина, он бы выбрал себе хорошего музыканта. Я слышал много гитаристов, которым бы не следовало играть соло, а которым стоило бы позволить солировать басу, потому что это было бы более музыкально. Конечно же, верно и то, что бас-гитарист, постоянно играющий соло — плохой бас-гитарист. Впрочем, есть и исключния из правила — вот, например, Майк Манринг (Mike Manring), который делает со своим инструментом невероятные вещи! Я все это к тому, что у меня нет проблем с тобой указанным вопросом. Я просто слушаю результат. И если это звучит музыкально, вкусно, здорово — значит, вопрос нашел ответ.

Какую философию вы предпочитаете для своих студентов?

Играйте на инструменте, ориентируясь по ситуации. Если вы играете в группе и в данный момент звучит соло на клавишных, поддерживайте басом клавишные. Если здесь было бы хорошо сыграть соло на бас-гитаре, вы должны быть готовы сыагрть его. Развивайте свои музыкальные способности, ваши знания должны быть универсальны для применения в любой ситуации. Найдите стиль, в котором бы вы хотели играть. Попытайтесь понять музыку. И когда идея произведения станет для вас ясна, вам откроется то необходимое, что следует играть. Все зависит от слуха. Это похоже на беседу. Когда говоришь, цель — сказать нужную вещь в нужный момент. Чтобы беседа удалась, нужно понимать, о чем идет речь. Также и в музыке, когда мы играем — мы можем знать свои партии, пьеса может быть замечательной сама по себе, но ты все же будешь находить ее скучной. Здесь есть два варианта: тебе или не нравится стиль, или ты не понимаешь пьесу. И, естественно, что ты будешь играть композицию из рук вон плохо. То, что я сказал, это своего рода умение всегда быть до конца осведомленным в происходящем. Если ты понимаешь это, если музыка указывает тебе, какие ноты, какие гармонии тебе следует играть, и, если играя, ты получаешь истинное удовольствие — тогда ты бас-гитарист.

Можете ли вы указать молодым музыкантам, стремящимся найти свой собственный характер игры, способ, как достичь своей цели?

Это то, что я раз за разом говорю во время семинаров или, когда учу своих студентов. Я говорю им, пытайтесь следить за своей речью. Человек может выучить целый словарь, знать правильное написание каждого слова, обладать прекрасным произношением. И вы знаете, когда вы говорите, ваш голос потрясающий, произношение идеальное, вы обладаете невероятным лексиконом. Но каждый раз, открыв рот, вы говорите одну чушь, дурь несусветную! Вот такая же штука и с музыкальным инструментом — ты можешь обладать феноменальной техникой, знать все лады, можешь сыграть все, что угодно, но это всегда донельзя глупо. Ты играешь не вовремя, не в том месте, ты не можешь толково наполнить басом композицию, ты делаешь звук группы ужасным, и тебя матерят все время остальные участники группы. Я рассматриваю искусство игры равно как искусство разговаривать. Много людей используют лишь немного слов, делая ошибки в глаголах, как я, разговаривая по-английски — ведь я делаю очень много ошибок в английском. Но все, что я играю, я сравниваю с попыткой что-то сказать. Мне кажется, надо стремиться к образу поэта — обладать прекрасным лексиконом и в то же время уметь изложить свои мысли в стихотворной форме. Мне кажется, к этому надо стремиться, когда хочешь найти себя в музыке.

Имело ли место какое-либо соревнование или противостояние во время вашего басового дуэта с Майклом Донато (Michel Donato)?

Было противостояние привычному стереотипу, что если два музыканта делают вместе проект — это война, это соревнование! Мы пытались творить музыку за пределами таких аспектов, использовать свои инструменты для создания настоящей музыки, которую приятно слушать. И чтобы, слушая пьесу, человек слышал не просто двух бассистов, играющих басовые линии. Надо было понять свою роль, потому что в этом дуэте большинство времени я не играл бас как таковой, я пытался петь своим инструментом, подражать игре на фортепиано или еще что-то. Когда Майкл играл соло, я переключался на игру басового аккомпанимента, так что роли таким образом менялись. Мы должны были понять сущность той музыки, которую хотим играть, чтобы быть в состоянии записать намеченное. Я не знаю, удалось ли нам до конца воплотить в жизнь то, что у нас было в голове, но мы честно пытались добиться этого.

Вы довольны результатом?

В целом, да. Много материала, который мы записали, я считаю действительно удачным. Однако, каждую вещь, которую мы записывали, убедившись в ее «готовости», я бы не отказался перезаписать на следующий день. Это, в принципе, нормальная реакция. Но, в целом, я считаю это хорошим диском. И сейчас, мы осознаем, что вся наша затея была очень смелым вызовом нам самим, потому что два безладовых инструмента очень сложно сочетать в композиции. Большинство времени я играл 3-4 нотные аккорды. Технически это было очень сложно как сыграть, так и записать. Но мы все-таки сделаем еще одну такую штуку в будущем.

Я не видел несколько лет, чтобы вы использовали контрабас. Можно ли сказать, что вы к нему возвращаетесь?

Да, что-то типа того. Сейчас я работаю с новым инструментом — это шеститрунный электроконтрабас с немного меньшей мензурой, чем на стандартных контрабасах. Это полностью электрический инструмент, если говорить о технических деталях. Я постоянно повышаю свой уровень игры на нем, поскольку это все же малопохожий на обычный контрабас инструмент. Но выглядит он именно как акустический инструмент. Сейчас лежит у меня дома.

Кто делает для вас этот инструмент?

Два разных мастера из монреаля: Жан-Марк Форже (Jean-Marc Forget) и Марио Ламарр (Mario Lamarre). Жан-Марк начал проект, разработал концепцию. После этого я передал проект Марио, потому что Жан-Марк очень занятой и он сказал, что он может не закончить проект в срок. Марио был очень обрадован, потому что он любит заниматься необычными заказами, это его главный интерес — создавать необычные новые вещи. Так что это очень вызывающий и многообещающий инструмент.

Как вы думаете, захотят ли другие музыканты повторить ваш заказ?

Я надеюсь, потому что для бас-гитаристов, желающих получить акустический звук это будет просто находкой.

Я думаю, это нелегко, приучать себя к новой физической модели инструмента.

Да, очень тяжело переходить с бас-гитары на контрабас. Это возможно, но тебе придется веско изменить свою технику. Чтобы быть в состоянии извлечь из контрабаса хороший звук ты должен быть очень сильным. Поэтому, когда ты возвращаешься к бас-гитаре, ты просто приканчиваешь инструмент, потому что твоя техника слишком сильная. Я обычно не играю на концертах на стандартном контрабасе, когда играю на бас-гитаре, потому что я теряю тогда гитарную технику.

Я помню несколько выступлений UZEB, где вы меняли инструмент — то бас-гитара, то контрабас.

Да, и это было очень непросто! Очень, очень и очень непросто! Я должен был тренироваться все время напролет. Я и сегодня не прекращаю повышать свой технический уровень, но рядом с ладовым и безладовым шестиструнником тот же шестиструнный электроконтрабас гораздо удобней в использовании. Честно говоря, приходится чуть ли не разрываться между всеми инструментами.

Вы — один из очень немногих бассистов, как я думаю, кто может и играть очаровательные текучие линии на безладе, и исполнять такие слэповые произведения, что рот открывается сам собой. Но есть много тех, кто считает, что эпоха слэпа закончилась.

Да, я могу согласиться, если мы возьмем за правило развитие слэпа в ключе предыдущих лет. Да, тогда уже в слэп придумать что-то маловероятно. Например, люди спрашивают: «Зачем ты сыграл слэпом «Донну Ли?» Что ты хотел доказать?» Во-первых, для меня главной причиной было изменить понимание техники слэп. Вопреки сложившимуся мнению, что слэповая техника для ритма, я попытался играть слэпом мелодию, добавить больше лиричности в эту технику. Я до сих пор работаю над этим. Это именно то, что я хотел доказать. Я не хочу играть типичные слэповые ритмические рисунки фанка. Я очень устал от этого. Много ребят делают это так здорово, что я не вижу необходимости заниматься тем же. Я пытаюсь создать свой собственный стиль игры линий, типов линий и прочих вещей с использованием техники слэп. Я собираюсь заниматься этим до тех пор, пока мне не покажется, что больше развиваться некуда. Но сейчас я все еще получаю большое удовольствие играя слэп.

Каким вы вспоминаете время существования UZEB?

О, парень, это было просто чудо! Замечательное время. Это немалая часть моей жизни — 15 лет. Эх, многие концерты были просто магией, неподдельной, чистой магией. Помню, последний концерт, который мы дали в Монреале, собрал 95 тысяч человек, все апплодировали после каждого соло. Это было невероятно! Вспоминаю много других концертов, например, когда мы первый раз играли в парижской Олимпии… друг мой, это просто цитадель музыки, и мы-таки там выступили. Это было невероятно.

Когда состоялся концерт в Монреале в 1992 году, который был последним, почему вы не написали об этом в афишах?

Это было сделано специально. Понимаешь, мы не хотели позиционировать это шоу, как последний концерт нашей группы, потому что мы знали, тогда все будет очень сложно и натянуто. Мы сказали: «Пусть этот концерт просто запомнится всем фанатам Монреаля, кто поддерживал нас с самого начала и, в особенности, на монреальских фестивалях». Я очень признателен Анрэ Менарду (Andre Menard) и Алэну Симарду (Alain Simard) — организаторам фестиваля, за то, что всегда, с самого рождения группы и до последнего концерта поддерживали UZEB. Они всегда ставили нас на удобное время, всегда соглашались организовать видеотрансляцию или запись. Я не могу сказать этих слов в адрес других фестивалей в стране.

Вы рассказали о хорошей стороне жизни группы. Вспоминается ли плохое во время существования UZEB?

Конечно, всегда было много плохого, а как может быть иначе, если три похожих парня играют вместе пятнадцать лет. Это не так-то просто, ведь ты должен все время идти на компромиссы, бывает, делаешь уйму ошибок, уйму дурацких вещей говоришь и совершаешь. Но все это — обычная жизнь, в этом нет ничего экстраордиарного. Так что, оставив такие детали, UZEB оставался очень позитивным коллективом. Мы продали 500000 альбомов! UZEB остается одной из главных фьюжн групп, существовавших в истории, и это касается не только США. Наоборот, в США мы продали очень мало записей, это большой стыд. Я считаю так. Мы заслужили признания там. Мы не сделали ничего отрицательного, чтобы в США наши продажи были такими низкими. Ну, да и ладно, главное, парень, это была действительно жаркая команда. Концерты UZEB были чем-то невероятным. Я видел много живых выступлений, видел Weather Report, но концерты UZEB — это что-то потрясающее. В особенности, когда мы были трио; послушай запись мирового турне, верится с трудом, что всю эту хрень сыграло лишь трое человек. Сейчас я могу оглянуться назад на то, что мы делали. Любишь ты UZEB или нет, ты должен признать, что группа была действительно жаркой.

Какова была ваша реакция на то, что критики назвали UZEB поп-джазовым коллективом?

(Кэрон стал очень эмоционален и взволновано всплеснул руками)

Глупо, абсолютно глупо. Ну, послушайте аккорды, послушайте гармонии! Если это попса, я бы хотел, чтобы вся попса была такой. Какая глупость. Я бы очень хотел, чтобы те, кто это написали, сказали мне это в лицо, на что я бы точно назвал их круглыми идиотами! Потому что это просто смешно. Для всех этих критиков все электрическое — плохо. Я читал это во многих журналах, где критики говорили: «О, если там есть синтезатор, это должно быть полная чушь". Я читал, как критики писали рецензии на плохие акустические записи: «Это хорошая вещь. Хотя бы потому, что это акустика». Это так глупо. Они бы наверное предпочли слушать тупое произведение на фортепиано в исполнении какого-нибудь рядового музыканта, чем Хэрби Хэнкока (Herbie Hancock) на Фендер Родесе.

Откуда взалось название UZEB?

UZEB? Ужасное имя! Это производное от Элан или Жан — имя Эусеб (Eusebe) очень старое. Сначала группа называлась "Eusebe Jazz", что было очень тупо. А могла вообще называться Кетчуп Бибоп Бэнд. Это была наиболее глупая идея.

Почему вы с другими музыкантами выбрали именно Eusebe Jazz?

Ну, это просто имя. Кто хочет называться «Парнями без шляп?» Или «Полиция» или что-то подобное? Мы устали от этих пустых названий. По правде говоря, я не хотел и такого названия, это Майкл (Куссон) начал называть нашу группу Eusebe Jazz. Ну, я согласился. Мы начали играть и стали известны в Квебек сити, Монреале и в других местах. А потом, когда мы получили предложение о записи альбома, мы поняли, что хранить это название дольше невозможно, и речи быть не могло о записи альбома под таким названием. Мы знали, что мы должны выезжать за пределы Квебека, так сказать, экспортировать свою музыку. Это была главная причина смены имени. М решили: «Надо найти новое имя». Но, поскольку большинство людей знало нашу группу как Eusebe, мы выбросили два "e" и вставили "z" вместео «s». Так мы сохранили звучание имени. Я думаю это прямо-таки уникальное имя (смеется) — UZEB. Первый раз, когда видишь такое название, думаешь, что это за хрень? Ну, а оказывается вот что!

Среди музыкантов Монреаля ходит слух, что UZEB распались просто потому, что вы и Майкл Куссон не могли продолжать работать вместе.

(Смеется) Драки между нами были, но мы решили работать отдельно задолго до всяких конфликтов. Не могли продолжать работать вместе? Может быть, поскольку мы все еще иногда говорим об этом. Он ведь приезжал ко мне как раз два дня назад. У нас был конфликт, это правда. Потому что Майкл очень сильный музыкант — он знает, что он хочет, и он знает, какую музыку он хочет играть. Это и есть главная проблема всех групп — группа должна быть совокупностью идей, и она существует до тех пор, пока ты согласен идти на компромиссы. Однажды кто-то из команды становится сильнее и начинает быть диктатором. Если остальные музыканты не исполняют его указания, группа разваливается. Это характерно для всех групп. Так что, в один момент отношения между им и мной стали слишком натянутыми. Мы не хотели продолжать в таком духе. Мы решили, что не можем давать этому продолжение. Я был двумя руками за.

Правда и то, что мы достаточно ссорились. Мы оба обладаем очень сильными и упрямыми характерами. Я довольно упертый человек. Если у меня засела в голове какая-то идея, она меня будет терзать очень долго. Он такого же склада, поэтому мы и решили, что пришло время заняться своими собственными вещами, проектами и т.д. Для меня приближался пятый десяток и я знал, что у меня есть знания продюссера, я могу писать музыку и я хочу попробовать делать это самостоятельно. Майкл знал, что может и хочет заняться также своим собственным проектом. И то что он делает теперь, делает его по-настоящему счастливым. Он пишет свою собственную музыку, я пишу свою, мы довольны этим положением. Конечно, это было трудное решение, поскольку UZEB был очень известной командой в 1990, дела шли вверх. После мирового турне, мы записали альбом и он стал главным по продажам. Но мы все-таки решили поступить так, как было бы лучше для нашего творчества, для наших жизней, для нашего счастья.

Различие между вами понимается еще лучше, ведь с Полом Броку (Paul Brochu) вы играете просто регулярно. Известно, что Броку сейчас в группе Майкла Куссона Wild Unit band. Ведь вы после распада никогда не играли вместе с Куссоном?

Да, это правда. Просто мы не видели в этом необходимости. Так-то мы можем в любое время поиграть. Мы часто звоним друг другу. Вообще-то, мы собераемся выпустить альбом UZEB — компиляцию всех баллад. Звукозаписывающая компания из Франции предложила эту идею, потому что UZEB состоит определенно из двух частей: одна сильная, пробивная, настоящий сочный фьюжн. А другая состоит в том, что у нас полно очень романтичных баллад. И люди часто не видят этой стороны UZEB — с очень глубокими гармониями, очень протяжными и лиричными произведениями. Я думаю, это хорошая идея, собрать целый альбом из этих произведений, чтобы послушав его ты сказал: «О, это отличная команда для ECM Records». Кто бы мог подумать, что UZEB может записываться на ECM Records? Диск должен называться Entre Ciel et Terre — между небом и землей. Это также название одной из пьес.

Что вы думаете об альбоме, сделанном Майклом Куссоном вместе с группой Wild Unit?

Отличная запись. Нет сомнений. Вот теперь ты видишь, какие мы разные с ним. Начинаешь понимать, что каждый из нас в действительности хочет делать. Может быть, когда-нибудь мы скажем: «Эй! Давай сделаем проект вместе». Вообще-то, мы все же играли вдвоем в прошлом году во французских Каннах. Если уж на то пошло, мы ходим обедать вместе и, кстати, на прошлой выставке NAMM слонялись с ним все время вдвоем.

Меня поразила одна вещь — ни вы, ни Куссон не играете комозиций UZEB во время своих концертов.

У нас есть соглашение, что мы никогда больше не будем играть вещи UZEB.

Почему?

Потому что мы не хотим, чтобы кто-то стал извлекать выгоду из нашего творчества. Если я буду играть вещи UZEB, множество фанов UZEB будут ходить на мои концерты из-за того, что они будут ассоциировать мое творчество с группой, что будет, конечно, несправедливо по отношению к Полу (Броку) и Майклу.

Это кажется странным, ведь вы занимались большей частью материала группы.

Может быть, сложись иначе обстоятельства, мы бы и не заключали такого соглашения, но после столь долгой жизни команды мне кажется это было бы неправильно и нечестно по отношению к остальным ребятам. Мы все еще дружим, мы все еще имеем права на свои работы и получаем за них гонорар. Мы собираемся выпскать новую компиляцию и это хдорово. В этом и ответ. Мы продолжаем наше дело, построенное на уважении друг к другу, и у нас нет проблем. Я не хочу нарушать свое слово.

Когда вы начинали играть свои первые концерты после распада UZEB, сложно было приучить публику к новому, ведь они наверняка ждали от вас старых хитов?

Нет, это было просто, потому что мы уже обыгрались композициями UZEB. Лично я бы очень хотел вообще больше никогда не играть многие вещи, потому что в свое время они были уже затерты до дыр. "60 rue des Lombards", "Brass Licks" и "Slinky" — я поиграл их достаточно. Для меня будет счастьем, если я их больше вообще никогда играть не буду. Возможно, мне захочется сделать новую аранжировку к какому-нибудь старому хиту, но пока такого желания у меня нет.

Возможно ли, что UZEB может вернуться к нам?

Кто знает? Я не могу сказать нет, но таких планов пока не возникало. Ты никогда не знаешь, что будет дальше, но все же мы були вместе 15 лет, сделали кучу записей. Что мы еще можем сделать?

Расскажите об альбоме, который вы планируете записать в конце этого года?

Я думаю, это должен быть очень небольшой состав — трио или что-то подобное. В основном, джазовая направленность музыки. Может быть, несколько стандартов — это открывает большие возможности для импровизации, меньше для аранжировки. Я, скорее всего, буду использовать клавишника на фортепиано. Но, на самом деле, довольно сложно найти хорошего пианиста, с тех пор как Лайла Мэйса (Lyle Mays) не стало. Le Band продолжит свое существование, но мне бы хотелось чтобы это был более джазовый, более интеллектуальный проект.

Ну, и напоследок, какие другие проекты с вами возможны в ближайшем времени?

Морти Форбер (Morty Forber), гитарист у Тайгер Окоши (Tiger Okoshi) попросил меня сыграть на его альбоме. Майк Брекер (Mike Brecker) собирается тоже записываться со мной. И Майк Стерн (Mike Stern), мы продолжаем часто обсуждать по телефону, что будем делать вместе. Я также уже долгое время веду переговоры с Уэйном Крэнцом (Wayne Krantz) насчет записи каких-нибудь вещей вместе — может быть дуэтом. Планов полно, было бы время.

16 апреля 1996 года.

Перевод: Тим Исмайлов.

 Отправлено: 26.08.10 22:00. Заголовок: Дедко жарит просто н..

Дедко жарит просто нереально... 66 лет ему сейчас....

http://vkontakte.ru/video4705651_149688048<\/u><\/a>

Где техника??? Где скорость??? Где пятиструнный свип??? То ли забыто то ли утрачено... То ли небыло никогда....
А оно ему надо???

 Отправлено: 27.08.10 10:45. Заголовок: мне больше вот этот ..

мне больше вот этот дядечка нравится: http://www.youtube.com/watch?v=qQhECkexmSI&feature=related<\/u><\/a>

 Отправлено: 09.05.12 13:29. Заголовок: Очень толковый Масте..

Очень толковый Мастер-класс Антона Давидянца, естественно по бас-гитаре.